Элли Хейккиля
Финский институт миграции,
Университет Оулу
Университет Турку
Аннотация
Для региона Балтийского моря (РБМ) характерны общие демографические тенденции, вызывающие тревогу в самых разных странах, а именно – сокращение народонаселения и рост миграции. Среди стран, для которых эти явления наиболее актуальны, можно выделить, прежде всего, Эстонию, Латвию, Литву и Россию. В этих странах вопросами миграции всерьез обеспокоены государственные деятели, которые всеми силами пытаются смягчить последствия массового оттока молодых опытных кадров и стабилизировать экономическое развитие. Так, за период с 1992 по 2010 гг. Россию покинули более 3,6 млн. человек, а из Литвы, согласно данным Департамента статистики, за период 1990 – 2011 гг. уехали 0,7 млн. человек. В данной статье рассматриваются миграционные процессы и вопросы интеграции рынка труда в таких странах РБМ, как Эстония, Латвия, Литва и Россия, в свете отношений с Финляндией.
Финляндия – основное направление миграции эстонских граждан. За период с 1991 по 2012 г.г. миграционный поток из Эстонии в Финляндию вырос на 600%. Отдельно следует отметить массовую миграцию из России, имевшую место в 90-е гг., когда ингерманландские финны по приезде на историческую родину получали особый статус возвращенцев. Что касается Латвии и Литвы, то для жителей этих стран Финляндия, несмотря на географическую близость, особого интереса не представляла.
С точки зрения перспектив на трудовом рынке, возрастной состав приезжих выгодно отличается от состава местного населения, так как они были в целом моложе. Проблема в том, что уровень безработицы среди мигрантов, по сравнению с аналогичным показателем среди местного населения, выше в несколько раз. Востребованность на рынке труда для граждан разных государств разная и иммигрант нередко готов браться за работу, которая не соответствует высокому уровню его образования и квалификации, иными словами, уровень их квалификации является избыточным для данной позиции, что приводит к неэффективному использованию потенциала рабочих ресурсов. Кроме того, иммигрантам необходимо предоставлять возможности для изучения языка и проводить дополнительное обучение в тесном сотрудничестве с общественными и частными организациями.
В случае если сократится разница в уровне жизни между Финляндией и РБМ, сократится и миграционное давление. Для иммигрантов из РБМ значимым стимулом выступает идея возвращения на историческую родину: сегодня при принятии решения о переезде в другую страну все большее значение имеют так называемые гуманитарные ценности, например, близость к историческим корням. В этой связи рекомендуется расширять для мигрантов возможности языкового образования, открывая школы и курсы, структурированные в соответствии с уровнями владения языком. Работа должна стать доступнее, и в разных отраслях хозяйства необходима система подготовки кадров и стажировок. Очень важно осознавать, что в страну вместе с потоком мигрантов прибывает человеческий и культурный капитал.
1. Введение
В развитых странах процесс старения населения является основной причиной уменьшения рынка рабочей силы. Так, например, в Финляндии послевоенное поколение, появившееся на пике рождаемости, в этом десятилетии выходит на пенсию. Иными словами, возрастает процент пожилых людей в коэффициенте демографической зависимости. Под этим коэффициентом зависимости подразумевается соотношение общего числа лиц нетрудоспособного возраста к общему числу лиц трудоспособного возраста. Эта тревожная демографическая тенденция характерна не для одной Финляндии: сейчас много говорят о старении Европы. Например, Германия, страна, как известно, весьма привлекательная для иммигрантов, сегодня весьма в них остро нуждается (Elliott and Kollewe 2011). Известно также, что квалифицированные кадры из разных стран конкурируют между собой. При нынешних демографических тенденциях страны все сильнее зависят от приезжей рабочей силы. Сегодня много говорят о потребности исключительно в квалифицированных кадрах, однако ситуация такова, что в будущем на рынке предполагается спрос на работников всех квалификационных разрядов. (Heikkilä and Pikkarainen 2008; см. El-Cherkeh 2009).
В данной статье рассматриваются процессы миграции, интеграции рынка труда в странах РБМ (Эстонии, Латвии, Литве и России), а также детально анализируется связь этих процессов с Финляндией. В первом разделе дается обзор демографических изменений в странах РБМ и европейских миграционных потоков. Это показывает насколько различны регионы, если рассматривать их демографическую ситуацию. Во-вторых, дается более детальный анализ основных международных миграционных потоков в РБМ. Анализ позволяет отследить как направления эмиграции граждан РБМ, так и иммиграции граждан других стран в этот регион. Затем мы восстановим картину миграционных потоков из стран РБМ в Финляндию, а также эмиграции из Финляндии в РБМ. Проблема интеграции мигрантов на рынке труда рассматривается в контексте Финляндии. В заключение мы выделим основные проблемы и задачи, с которыми страны столкнутся в будущем.
В работе мы опирались на опубликованные данные Департамента статистики Финляндии и официальную статистику стран РБМ. В качестве иллюстраций приведены наглядные карты службы Nordregio (www.nordregio.se).
Рисунок 1. Динамика численности населения в ЕС. Источник: Nordregio, Roto 2011.
Общее и прогнозируемое изменение численности населения ЕС
Действительные демографические изменения в 2000—2008 гг. и прогнозные изменения для периода 2008—2020, в регионах ЕС NUTS2.
Население регионов в начале 2008 г.
11,6
5,0
1,0 млн.
Прирост населения в 2000 –2008 и 2008—2020 г.
Убыль населения в 2000 –2008 и прирост в 2008—2020 г.
Прирост населения в 2000 –2008 и убыль 2008—2020 г.
Убыль населения в 2000—2008 и 2008—2020 г.
Источник данных: Евростат, Национальные институты статистики, данные для Болгарии 2003 г. и Соединенного Королевства 2007 г. Демографические прогнозы составлены на основе «базовых вариантов» Евростата. Прогнозы для Дании, Франции, Словении и Соединенного Королевства на национальном уровне.
2. Регион Балтийского моря в контексте европейской демографии
В соответствии со статистикой Евросоюза, население региона Балтийского моря – около 100 млн человек, что составляет около 23% от населения ЕС (Iglebaek 2009). Если РБМ на европейском уровне сопоставить, скажем, с Центральной и Южной Европой, то динамика населения здесь будет иная: для стран РБМ характерно сокращение численности населения, причем данная тенденция наблюдалась не только в первом десятилетии XXI века – предполагается, что она будет фиксироваться здесь вплоть до 2020 г. На рис. 1 представлена динамика численности как в период с 2000 по 2008 г., так и в период с 2008 по 2020 г., причем отдельно выделены регионы, где в указанные периоды наблюдался демографический спад. Это в основном характерно для Центрально-Восточной Европы, в том числе для Эстонии, Латвии и Литвы, а также центральных регионов Германии. Также обозначены те регионы, где в период 2000-2008 гг. и вплоть до 2020 г. имел или будет иметь место прирост населения. В основном это регионы, составляющие ядро Европы, а также те, что прилегают к крупным агломерациям. Обнаруживаются и разрозненные регионы, где в первый период наблюдался демографический подъем, но во втором периоде прогнозируется спад, а также регионы, где господствовала противоположная тенденция, но теперь ожидается подъем (Nordregio, Roto 2011).
Рис. 2. Чистая миграция в Европе 2000-2008 гг. (ежегодный средний миграционный прирост на 1000 жителей, в регионах третьего уровня по номенклатуре NUTS) Источник: Nordregio, Roto 2011.
ПЕРЕВОД ТАБЛИЦЫ********
Чистая миграция в 2000—2008 гг.
Ежегодная средняя чистая миграция на 1 тыс. жителей в регионах ЕС NUT3.
Источник данных: Евростат, Национальные институты статистики, данные по Болгарии от 2003 г., по Соединенному Королевству от 2007 г.
**************************************
Мы видим, что в целом для РБМ характерно незначительное снижение численности населения, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что на фоне продолжающегося повсеместного роста населения городов имеет место сокращение населения сельских районов, при том что тенденции различны и во многом зависят от конкретной страны. Росту большинства малых и средних городов, особенно тех, что имеют периферийное значение, мешает сокращение численности населения. Демографическая ситуация меняется под влиянием хорошо известных факторов – это мощный приток миграции в западную часть РБМ и высокая естественная убыль населения на востоке, притом, что имеются специфичные для стран и регионов демографические особенности (Neubauer and Schmitt 2009). Согласно данным G. Roll (Roll 2009), на приграничных регионах ЕС сказывается периферийное положение и близость к экономически менее развитым странам. В контексте большой Европы она использует термин «двойная периферия», что подразумевает удаленность не только от динамичного «ядра» еврозоны, но и от прочих процветающих центров. Далее исследователь приходит к выводу, что экономическая конкуренция между новыми и «старыми» членами Евросоюза компенсируется за счет отсталых периферийных, особенно сельских районов «новых государств-членов ЕС», которые вошли в ЕС вскоре после 2000 г. В этих странах нет квалифицированных кадров и развитой инфраструктуры, характерных для развитых центров, особенно столиц государств.
Основные причины демографических изменений – естественное изменение численности населения плюс миграция. В период 2000—2008 гг. в двух третях регионов ЕС наблюдался приток миграции и 40-процентный естественный прирост населения. Приблизительно для 30% европейских регионов оба этих показателя были положительными. Почти в 80% регионов с положительным показателем внутренней миграции наблюдалось увеличение общей численности населения.
В двухстах европейских регионах численность населения снижалась даже на фоне положительной чистой миграции. Эти регионы принадлежат в основном восточной Германии, Греции и Португалии – т.е. это области с весьма низким уровнем рождаемости. На общем уровне наблюдается пространственная поляризация чистой миграции, как между Восточной и Западной Европой, так и между агломерациями и районами менее населенными, периферийными. Наивысший уровень внутренней миграции наблюдался в некоторых прибрежных областях Испании и в окрестностях Мадрида; в 8 из этих регионов ежегодная внутренняя миграция составляла 3%. Рекордный уровень внешней миграции наблюдался в регионах Восточной Германии. На рис. 2 видны имевшие место региональные отличия РБМ, касающиеся чистой миграции: есть большие по площади регионы, где чистая миграция в 2000—2008 гг. была отрицательна, а есть некоторые, в основном городские агломерации, где наблюдался ее прирост (Nordregio, Roto 2011).
3. Межнациональная миграция в регионе Балтийского моря
В 2013 г. общая численность мигрантов в мире составляла приблизительно 232 млн человек. Иными словами, в отношении к населению всей Земли их число составляло в это время 3,1%. В 2005 г. в мире насчитывалось 195 млн межнациональных мигрантов из чего можно сделать вывод, что потоки миграции в мире усиливаются. Россия в общемировом объеме иммиграции занимает второе место после США (Heikkilä 2010; Beloborodov 2011; OECD 2013a). Один из ключевых принципов ЕС – принцип свободы передвижения. С этой точки зрения, миграция и трудовая мобильность способствуют обеспечению стран рабочей силой и таким образом решаются вопросы занятости, растет конкуренция. Миграционные потоки в Балтии и Скандинавии на фоне других европейских преобразований не слишком заметны, но они крайне важны для развития региона и сотрудничества между странами. Ниже мы проанализируем ситуацию с межнациональной миграцией в Эстонии, Латвии, Литве и России. Первые три страны вошли в состав Евросоюза в мае 2004 г. Объемы миграции между Эстонией, Латвией и Литвой невелики, так например, в 2012 г. из Литвы в Латвию переехало всего 202 человека, из Эстонии в Латвию – 52 и в Литву – 33.
3.1. Россия
Вот уже 20 лет население России неуклонно сокращается. В 1991 г. с распадом СССР численность населения России официально составляла 148,5 млн. В переписи 2010 г., результаты которой были опубликованы в конце 2011 – начале 2012 г., приводятся другие данные: 142,9 млн. В 2009 г. в России впервые за 15 лет был зарегистрирован демографический подъем, рост населения составил 23 300 чел. Причиной нынешнего незначительного роста стала модернизация здравоохранения, повышение деторождаемости среди молодых женщин, кроме того, сегодня в России выплачивается пособие многодетным семьям, эмиграция снижается, усиливается поток иммигрантов из стран бывшего СССР. В 90-х и 2000-х среди переезжающих в Россию преобладали, в основном, бывшие эмигранты и их потомки. Например, в 2005 г. 95% официально прибывших в Россию мигрантов были из Содружества Независимых государств (СНГ). В основном эти лица были русскими или русскоговорящими гражданами Казахстана (29%), Украины (17%), Узбекистана (17%) и Кыргызстана (9%). В последние годы основной поток миграции идет из Армении, Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана. Каждый год Россия принимает 300 тыс. иммигрантов, и почти половина из них – этнические русские. Межнациональная миграция в РФ по большей части носит временный характер. Временные потоки трудовой миграции, как правило, в три раза превышают постоянные (Banjanovic 2007; OECD 2013b; Vishnevsky 2013; World Population Review 2014).
Перепись 2010 г. выявила, что в России проживает 11,2 млн человек иностранного происхождения, это на 0,8 млн (или 7%) меньше, чем насчитали в ходе переписи 2002 г. Большая часть этих иностранцев родом из бывших советских республик, преимущественно из Украины (26%) и Казахстана (22%). В период с 2002 по 2010 г. выросло число мигрантов родом из стран Средней Азии, тогда как число украинцев и белорусов снизилось. 42% иностранцев в России составляют граждане государств Средней Азии, в основном Узбекистана (19%). Среди стран дальнего зарубежья по числу мигрировавших в Россию граждан лидирует Китай (4%, OECD 2013b).
За период с 1992 по 2010 г. из России уехало 3,6 млн человек. Самое большое количество мигрантов из России зафиксировано в Евросоюзе; по этому показателю лидирует Германия, на втором месте – Эстония, на третьем – Латвия. Значительный приток мигрантов из России наблюдается на Украине, в Израиле, в США. Большинство мигрантов из России – квалифицированные специалисты, которые пополняют ряды экономически активных граждан, укрепляют духовный и воспроизводительный потенциал нации. Так, в начале XXI в. 43% россиян в возрасте 15 лет и старше, эмигрировавших в страны, входящие в Организацию экономического сотрудничества и развития, имели высшее образование. В основном из России уезжают женщины. В Италии они составляют 80% всей русской диаспоры; в Испании, Германии, Норвегии, Австралии и Франции доля приезжих россиянок составляет от 60% до 70%. Это объясняется характерным для них стремлением заключить брак с иностранцем. Так, в 2006 г. 30% российских женщин переехали жить во Францию потому, что вышли замуж за граждан этой страны; среди мужчин аналогичный показатель составил лишь 3,5%. Косвенным следствием потерь в восстановительном потенциале нации за счет эмиграции женщин из России может быть снижение рождаемости: по прогнозам, в ближайшие пять лет родится на 0,8 млн меньше детей (Beloborodov 2011; Denisenko 2013).
3.2. Эстония
Население Эстонии на 1 января 2013 г. по оценкам составляло 1,29 млн человек, что на 5,5% меньше показателя 2000 г. Иностранцы составляли около 16% жителей. Большинство из них – долгосрочные внутренние мигранты, прибывшие до 1991 г. из разных частей Советского Союза. Естественный прирост в 2012 г. был отрицательным (-1,378 человек), равно как и чистая миграция: превышение числа эмигрантов над иммигрантами составило 6 629 человек. Иммигрантов зафиксировано 4 244, а эмигрантов 10 873; это на 4 659 человек больше, чем годом раньше. Основные направления иммиграции – Финляндия (35%) и Россия (24%). На 27 стран ЕС (EU-27) в 2012 г. пришлось более половины (55%) от общего числа иммигрантов. Страны Западной Европы (EU-15) приняли 53% иммигрантов, иными словами, более половины иммигрантов передвигаются не так далеко, из 15 стран ЕС (EU-15) в Эстонию. В 2004 г. со вступлением Эстонии в Евросоюз значительную часть прибывающих в Эстонию мигрантов составили эстонцы-возвращенцы. В 2011 г. их доля составляла 55% от общего числа иммигрантов. Многие вернулись к своим супругам, близким друзьям. В 2011 г. большинство видов на жительство выдано с правом на работу и на основании родственных связей (OECD 2013b; Statistics Estonia 2014).
Основные направления эмиграции из Эстонии, по данным 2012 г. – Финляндия (59%) и Соединенное Королевство (13%). 90% эмиграционных потоков направлены в страны ЕС (EU-27). Если отдельно рассматривать Западноевропейские страны (EU-15), то их пропорция в эмиграционном потоке составила 87%. В Россию из Эстонии эмигрировали неохотно: 382 чел. в 2012 г. В соответствии с переписью населения Эстонии в начале 2012 г., 24 900 эстонских граждан работало за границей. Для 61% работавших за границей местом работы была Финляндия (OECD 2013b; Statistics Estonia 2014).
3.3. Латвия
В начале 2013 г. население Латвии составляло 2,02 млн человек. В период между 2000 и 2011 гг., когда проводились переписи, население страны сократилось почти на 13%. Такое снижение численности – на 63% – связано с тем, что чистая миграция на протяжении всего минувшего десятилетия была отрицательной. Кроме того, население Латвии естественным образом заметно сократилось в 2013 г. (-8,475). Приток долгосрочных международных иммигрантов в 2012 г. составил 13 303 чел. Свыше половины (55%) иммигрантов прибыли в Латвию из стран ЕС (EU-28). Что же касается стран Западной Европы (EU-15), то оттуда в 2012 г. в Латвию переехали 47% от всех латвийских иммигрантов (Центральное бюро статистики Латвии 2014; OECD 2013b).
Поток долгосрочных международных эмигрантов в 2012 г. насчитывал 25 163 человека. Почти для 82% эмигрантов страной назначения было одно из государств ЕС (EU-28), для 80% – страны Западной Европы (EU-15). После вступления Латвии в 2012 г. в Евросоюз из страны начался отток трудовых мигрантов в более благополучные страны, в особенности Соединенное Королевство и Ирландию. Согласно оценкам, после вступления страны в Евросоюз из нее на заработки за рубеж уехало около 200 тыс. граждан. Уровень безработицы, составлявший 5%, вырос до 20% и выше; в 2012 г. он составлял 14%. Усилился поток миграции в Германию. На втором месте по объему в 2010 г. был эмиграционный поток в Россию, на первом месте стояло Соединенное Королевство, на третьем – Ирландия. (Latvijas statistika 2014). Недавние эмигранты – диспропорционально молодая возрастная группа: возраст 70% из них составляет от 18 до 34 лет; кроме того, в целом это люди более образованные, чем те, кто остался в стране (OECD 2013b; Central Statistical Bureau of Latvia 2014).
3.4. Литва
Население Литвы в 2013 г. составляло 2,97 млн человек. В том же году в стране произошел значительный естественный демографический спад (-10,698). Литва отличается высоким уровнем эмиграции и одна из немногих среди стран Евросоюза удостоилась звания т.н. «отправляющей» страны. По данным службы статистики Литвы, в период с 1990 по 2011 гг. из страны уехало более 700 тыс. человек. В 2013 г. число иммигрировавших в Литву достигло 23 643 человек, но эмиграция за рубеж была значительно выше: 40,391 человек. Это означает, что в 2013 г. произошла значительная демографическая потеря в международной миграции (-16,748 чел.). Обратная миграция в 2011 г. зафиксирована почти в 90% всех случаев – в основном из Соединенного Королевства (41%), Ирландии (12%), Норвегии (8%), Испании (5%) и Германии (5%). Трудовая эмиграция в данные страны в период экономического подъема держалась на довольно высоком уровне, а с падением спроса на рабочую силу начался отток (OECD 2013a, 2013b; Statistics Lithuania 2014).
В 2011 г. основным направлением миграции по-прежнему оставались Соединенное Королевство и Ирландия, хотя их доля среди других направлений по сравнению с докризисным периодом несколько снизилась, а популярность Скандинавии возросла. До вступления в ЕС основными направлениями были Российская Федерация, страны СНГ и США; туда были ориентированы основные миграционные потоки из Литвы (International Organization for Migration Mission in Lithuania 2011). Литовская эмиграция преимущественно состоит из людей молодых, образованных и не состоящих в браке. Согласно данным 2010 г., возраст 55% эмигрантов составлял 20-35 лет, у 50% было среднее специальное образование, у 25% – высшее и профессиональное. Наблюдалась и эмиграция по семейным обстоятельствам. До недавнего времени тенденция была следующей: родители предпочитали уехать за границу от детей, которые оставались жить с новыми родственниками – наблюдался феномен т.н. «расщепления», распада семьи (Schmitt et al. 2008). Однако тенденция изменилась: сегодня все больше родителей, покидая родину, берут детей с собой (International Organization for Migration Mission in Lithuania 2011; OECD 2013b).
4. Иммиграция в Финляндию
В 2012 г. количество иммигрантов, т.е. граждан других государств, в Финляндии насчитыало 195 511 чел., т.е. 3,6% от всего населения страны. Всего же в Финляндии в 2012 году проживало 285 471 человек, родившихся за рубежом, т.е. 5,3% всего населения страны. Большинство из них – уроженцы России и бывших советских республик (62 359, не считая Эстонии и др.), уроженцев Эстонии (34 984), Швеции (31 601) и Сомали (9 079). Таковы данные 2012 г. (Statistics Finland 2014).
Ниже приводим анализ потоков международной миграции из Эстонии, Латвии, Литвы и России в Финляндию (рис. 3 и 4). Наиболее заметная волна иммиграции – из России в Финляндию в 90-е гг. Тогда на родину вернулись ингерманладские финны, получившие статус возвращенцев. Вид на жительство в Финляндии имеют право на определенных условиях получить те, у кого есть в роду предки-финны или те, кто имеет с Финляндией тесные связи. Работа, учеба в стране не являются достаточным основанием для этого. Получение вида на жительство зависит от степени и дальности родства с финскими предками. В случае, если претендента на жительство отделяет от финской родни несколько поколений, вид на жительство ему не полагается (The Finnish Immigration Services 2014). Поток иммиграции из России достиг пика в 1991 г. и составил 5 515 чел. Впоследствии темпы миграции снизились: в 2012 г. количество приезжих из России составило 3 096 чел. Из Финляндии в Россию в 2012 г. миграция была и вовсе незначительной (333 чел). 75% в этом потоке были гражданами европейских стран вне ЕС, это может означать, что большинство из эмигрантов были россияне, возвращавшиеся на родину. Граждан Финляндии среди потока эмигрантов в 2012 г. насчитывалось 83 человека.
Для Финляндии ключевой источник иммиграции 1991 – 2012 гг. среди стран РБМ – Эстония. Потоки эстонской иммиграции растут: в 1991 г. – 1 073 иммигранта, в 2012 г. – уже 6 422 иммигранта. Иными словами, наблюдается 600-процентный рост. С 1991 г. из Эстонии в Финляндию переехали 43 000 человек; из них вернулись в Эстонию 8 000 чел., или 19%. Многие эстонцы временно живут и работают в Финляндии, поскольку дорога из одной страны в другую занимает относительно немного времени (Anniste and Tammaru 2014).
Финляндия, несмотря на географическую близость, – не самое популярное направление для латвийской и литовской миграции. Это подтверждается объемом миграционных потоков между странами: рекордный поток миграции зафиксирован в 2012: тогда в Финляндию из Латвии прибыло 208 мигрантов, а из Литвы – 172 мигранта. Эмиграция из Финляндии в страны РБМ была в основном ориентирована на Эстонию, однако в сравнении с объемом иммиграции ее объем значительно меньше. В 2012 г. между Финляндией и Эстонией установилось стабильно положительное миграционное сальдо (рис. 4), рост составил 5 500 человек; то же произошло и с Россией (+2,763 чел). В целом стимул к переезду в Финляндию в большинстве случаев был обусловлен семейными причинами (60-65%), на сегодня в год заключается 3 700 межнациональных браков, в которых один из супругов – финский гражданин, второй – иностранное лицо. По данным министерства труда, в 90-е и 2000-е трудовая миграция составляла лишь 5-10% от общего потока. Прочими основаниями для смены страны проживания послужили поиск политического убежища и обратная миграция (Kyhä 2007, 29). Основаниями для первой выдачи в 2012 г. иммиграционной службой Финляндии вида на жительство иммигрантам из государств за пределами ЕС и еврозоны (исключая также Швейцарию) чаще всего служило семейное родство (34%), учеба (32%) и работа (29%) (Ministry of the Interior 2013).
5. Иммигранты на трудовом рынке Финляндии
Возрастной состав иммигрантов весьма выгодный с точки зрения рынка труда: среди тех, кто родился за рубежом, лица от 20 до 44 лет составляют больший процент, нежели среди коренных жителей Финляндии (Рис 5). Доля лиц более старшего возраста, особенно пенсионеров, заметно ниже среди рожденных за пределами страны, нежели среди коренных финнов. В этом отношении Россия очень напоминает Финляндию: людей пожилого возраста там в процентом отношении больше, чем в остальных странах РБМ. В возрастной группе от 20 до 44 лет две трети составляют выходцы из Литвы и Латвии.
Главный показатель социального статуса иммигрантов и представителей этнических групп – положение на рынке труда; залог успешной интеграции иммигрантов – занятость. В Финляндии и других промышленных странах иммигрантам найти работу труднее, чем местному населению. В результате в среде мигрантов уровень безработицы в несколько раз превышает аналогичный показатель среди местных (Heikkilä 2005). По Евросоюзу в целом наблюдается более высокий уровень безработицы среди иностранных граждан в сравнении с местными. В 2012 г. безработица среди иностранцев, имеющих гражданство иной страны ЕС, составила 12,5%, тогда как аналогичный показатель для прибывших из-за пределов ЕС был почти вдвое выше – 21,3% (Teichgraber 2013).
Уровень занятости среди иммигрантов в Финляндии существенно стабилизировался с естественным течением экономического цикла. Например, в период общего экономического спада в 1994 г. уровень безработицы у иностранцев составлял 53%, а среди всего населения – 17%, т.е. наблюдалось превышение в 3 раза. Данные по безработице в 2011 г. были следующими: для иностранных граждан – 22%, для финских граждан – 9%. Уровень безработицы в Финляндии в значительной мере зависит от гражданства: в 2011 г. среди эстонцев она составляла 11%, среди литовцев и латвийцев – 13%, среди россиян – 33%, наконец, среди сомалийцев – 66%. Одна из причин, почему эстонцам проще интегрироваться в финское общество, – сходство между языками. (см Anniste and Tammaru 2014).
В целом заметно, что иммигранты ориентированы на определенные отрасли и их занятость в 2000-х гг. носит определенные гендерные различия. Так, в торговле иммигранты мужчины и женщины представлены одинаково; в финансовой сфере, страховании, недвижимости и бизнесе охотнее нанимают мужчин. Женщины находят себя в образовании и научной деятельности, а также здравоохранении и социальной работе. Например, на сегодняшний день в Финляндии трудятся около 300 эстонских врачей. Притом, что выходцы из этой страны устраиваются на работу в самых разных отраслях хозяйства, преобладающее направление для эстонцев – строительная сфера (Tuohinen 2014). Транспортная сфера, коммуникации и строительство в основном важны для мужчин иммигрантов. Также очень востребованы мужчины в промышленном производство и электротехнике. Становится очевидным, что благодаря хорошему образованию, растет доля занятых как среди мужчин, так и среди женщин. (Heikkilä and Pikkarainen 2008).
Рис. 5. Возрастной состав населения Финляндии по стране рождения: Финляндия, прочие страны, Эстония, Латвия, Литва, Россия, прочие бывшие советские республики (исключая страны Балтии) в 2012 г.
Источник: Statistics Finland 2014.
ПEРЕВОД ТАБЛИЦЫ*********
Финляндия Зарубежные страны Латвия Литва Эстония Россия и бывш. СССР
Возраст
*******************
Если взглянуть на сферу предпринимательства, то можно отметить, что в 2011 г. в ней было занято 11% работающих финнов. Однако, эта сфера деятельности более традиционна для выходцев из Турции, так предпринимателями числились 38% работающих турок. В целом, если посмотреть, в странах РБМ в 2011 г. 7% работающих эстонцев занимались предпринимательством, что составляло 1 330 чел. Численность российских (929), а также латвийских (44) и литовских (21) предпринимателей в этих странах в 2011 г. была значительно ниже эстонских показателей (Statistics Finland 2014).
6. Перспективы
Для региона Балтийского моря (РБМ) характерны общие демографические тенденции, вызывающие тревогу в самых разных странах, а именно – сокращение народонаселения и рост миграции. Среди стран, для которых эти явления наиболее актуальны, можно выделить, прежде всего, Эстонию, Латвию, Литву и Россию. В этих странах вопросами миграции всерьез обеспокоены государственные деятели, которые всеми силами пытаются смягчить последствия массового оттока молодых опытных кадров и стабилизировать экономическое развитие. В некоторых из приведенных выше стран после вступления в ЕС зафиксировано усиление эмиграционных потоков. Так, в Литве эмиграция составила около 90% от общей убыли населения. Миграционный отток усугубляет демографические проблемы балтийских стран: старение населения и низкая иммиграция (OECD 2013a). Сокращение объемов рабочей силы, защита общественной инфраструктуры, вместе с необходимостью поддержания в «седеющих обществах» общественных услуг на должном уровне, останутся самыми насущными вызовами для властей вплоть до 2030 г., а вероятно, и на более длительный период (Neubauer and Schmitt 2009; OECD
2013a). Приведем еще один пример: население России ежегодно уменьшается на 700 тыс. человек по причине высокой смертности и низкой рождаемости. Проблему снижения численности населения и дефицита трудовых ресурсов могла бы решить миграция. Однако прогнозы таковы, что одной лишь миграции для решения этих проблем мало. Россия старается привлечь квалифицированную рабочую силу и соотечественников (Banjanovic 2007).
Иммигрантам труднее найти работу, чем местным, вследствие чего безработица среди первых в разы превышает аналогичный показатель среди последних. Общеизвестно, что работодателю трудно оценить квалификацию потенциального работника даже при наличии сертификата . Это происходит в силу того, что содержание образования и его уровни между странами различаются. (Kahila et al. 2013). Во многих случаях иммигранты готовы браться за работу, которая не соответствует высокому уровню их образования и квалификации, чтобы сделать первые шаги для интеграции в рынок труда и, через него, – в общество. Это приводит к неэффективному использованию потенциала рабочих ресурсов – «растрате мозгов». Такие рабочие места, как например, работа в ресторанной сфере или уборщиком, иногда называют «для только что прибывших». Аннисте и Таммару в своей работе (Anniste and Tammaru 2014) приводят данные проведенного ими в 2009 г. исследования, согласно которым около трети мигрантов из Эстонии утверждали, что по приезде в Финляндию они согласны выполнять работу, не соответствующую уровню их квалификации.
Кыхя (Kyhä 2011) в своей диссертации пишет, что если иммигранты с высшим образованием успешно устраивались на работу в Финляндии, то эта работа в той или иной степени соответствовала их образованию, и находит этот факт обнадеживающим. Более того, иммигрантов с высшим образованием, начинающих в Финляндии карьеру, можно разделить на три группы, каждая из которых, в свою очередь, делится на две подгруппы. Таким образом, их карьера складывается по шести различным сценариям: 1) стабильная карьера; 2) стабильная карьера, соответствующая специальности; 3) смешанная карьера; 4) частичное жертвование профильной карьерой; 5) выбор новой профессии, не соответствующей образованию; 6) безработица.
Образование является для мигранта важным инструментом, который расширяет возможности. Изучение языка на курсах и его изучение посредством непрерывного обучения в различных ситуациях, например, во время активного отдыха, занятий спортом, шитьем, приготовлением пищи и т.д., – вот лишь часть из таких инструментов. Однако, важно стремиться к получению образования, отвечающего стандартам принимающей страны. В работе (Kahila et al., 2013) утверждается, что во многих случаях возникает необходимость получения дополнительного образования, но этот процесс должен быть организован при активном тесном сотрудничестве общественных и частных институтов.
В страны РБМ и Финляндию большинство иммигрантов прибывают из других стран ЕС: например, в 2012 г. более половины (52%) переехавших в Финляндию были из стран Евросоюза. Идет жесткая конкурентная с другими европейскими странами борьба за привлечение на работу мигрантов с хорошим образованием. В случае, если разница в уровне жизни между Финляндией и соседними странами сократится, сократится и иммиграционное давление. Как ожидается, временная миграция, циркуляция, краткосрочная занятость будут расти (см. Commission of the European Communities 2006; Heikkilä 2007; Kahila et al. 2013).
Странам РБМ и Финляндии необходим приток трудовых мигрантов чтобы компенсировать острый дефицит рабочей силы, возникший в нынешнем десятилетии вследствие выхода на пенсию людей поколения «бэби-бум». В странах РБМ иммигранты требуются в самых разных отраслях экономики, и конкурировать за них предстоит с другими странами, где также наблюдается процесс старения общества. Согласно работе Кахила (Kahila et al., 2013), страны Центрального балтийского региона столкнулись, например, с сокращением людских ресурсов в сфере здравоохранения, особенно это касается дипломированных врачей, сестер разных специальностей. Это характерно также и для сферы социальных услуг. Финляндия, к примеру, располагает трудовыми резервами из числа иммигрантов – это безработные и те, кто держится в стороне от рынка труда, но тем не менее проживает на территории страны и может быть привлечен в качестве рабочей силы. Однако количество таких мигрантов чрезвычайно мало и не способно компенсировать дефицит трудовых ресурсов в ближайшем будущем (см. Työministeriö 2007).
Как следует из работы Шмитт (Schmitt et al., 2008), одним из пунктов макро-экономической политики для международных компаний должно стать обязательное изучение возможностей по привлечению квалифицированной рабочей силы перед строительством новых объектов. На национальном и региональном уровне (микро-уровне) вероятность снижения объемов рабочей силы требует разработки новых стратегий по привлечению квалифицированных мигрантов из других стран, чтобы компенсировать имеющийся дефицит. Спрос на квалифицированные кадры в различных отраслях существовал всегда, особенно в период экономического подъема. В связи с этим, основной задачей так называемого «центральнобалтийского парома на работу» (Central Baltic Job Ferry) (www.cbjobferry.eu) стало продвижение идеи мобильности профессиональных и высокообразованных кадров для обеспечения достаточным количеством квалифицированных специалистов регионов и отраслей, которые крайне важны с точки зрения будущего развития Центрального Балтийского региона. Работа над этим совместным проектом Финляндии, Швеции, Латвии и Эстонии была завершена летом 2013 г.
Весьма эффективной может оказаться и ориентированная на эмигрантов политика возвращения, в рамках которой граждане страны за рубежом будут обеспечиваться информацией об экономических и социальных изменениях, происходящих у них на родине. Эмигрантам необходимо знать общую картину того, что происходит на рынке труда. О среднестатистическом эмигранте можно сказать, что он молод, в остальном это очень неоднородная группа людей: у студентов, работающих профессионалов и циркулярных мигрантов совершенно разные потребности. Рынок труда должен быть готов реинтегрироваться, адаптироваться к нуждам тех, кто решил вернуться. В этом процессе могут принимать участие зарубежные диаспоры: если мигрант не имеет возможности высылать деньги семье, они могут организовать сбор средств, и таким образом он будет вовлечен в процесс экономического развития на родине (OECD 2013a).
Например, в случае с Эстонией, основными факторами для привлечения эмигрантов на родину стали: заработная плата, способная обеспечить высокий уровень жизни; мотивация; работа в международном формате; близость к родным и близким и т.д. (OECD 2013a). Сегодня обратная миграция в Эстонию наблюдается повсеместно. По данным Европейского опроса общественного мнения 2008 г., 8% взрослого населения Эстонии имеют по меньшей мере полугодовой опыт работы за границей, что является одним из самых высоких показателей по Европе (Pungas et al. 2012).
Если обратиться к опыту эстонских мигрантов в Финляндии, то свидетельством в пользу долгосрочной стратегии по разъяснению является тот факт, что мигранты, приехавшие в одну из стран с целью заработка в значительной степени имеют планы по возвращению на родину. Эту группу мигрантов привлекает перспектива высоких зарплат и они высказывают твердое намерение вернуться. Они в достаточно низкой степени привязаны к Финляндии, но эту связь укрепляет наличие удобного транспортного сообщения с родиной и, как следствие, возможность не терять контакта с родными и близкими в Эстонии (Pungas et al. 2012). Существуют также структурно значимые для интеграции параметры и факторы, влияющие на процесс адаптации на новой родине (как, например, в случае с эстонцами в Финляндии) – например, это наличие финского гражданства и недвижимости в собственности. (Anniste and Tammaru 2014).
Источник: Baltic See Policy Briefing 1(2014),
Centrum Balticum, www.centrumbalticum.org
Список литературы
Anniste K. and Tammaru T. (2014)
Ethnic differences in integration levels and return migration intentions: A study of Estonian migrants in Finland, Demographic Research 30:13, 377-412.
Banjanovic A. (2007)
Russia’s new immigration policy will boost the population, Euromonitor International, http://blog.euromonitor.com/2007/06/russias-new-immigration-policy-will-boost-the-population.html
Beloborodov I. (2011)
Demographic situation in Russia in 1992–2010, Demographia.ru,
http://demographia.ru/articles_N/index.html?idR=71&idArt=1928
Central Statitical Bureau of Latvia (2014)
http://www.csb.gov.lv/en
Commission of the European Communities (2006)
Enlargement, Two Years After – An Economic Success, Communication from the Commission to the Council and the European Parliament, Brussels.
Denisenko M. (2013)
Historical and Current Trends in Emigration From Russia, Russian International Affairs Council, RIAC, http://russiancouncil.ru/en/inner/?id_4=2292#top
El-Cherkeh T. (2009)
International labour migration in the EU: likely social and economic implications, In International Handbook of Urban Policy, Volume 2, Issues in the Developed World, Ed. by H. S. Geyer, Edward Elgar Publishing Limited, 245-258.
Elliott L. and Kollewe J. (2011)
Germany faces up to problem of ageing workforce, The Guardian 17.3.2011.
Heikkilä E. (2005)
Mobile vulnerabilities: perspectives on the vulnerabilities of immigrants in the Finnish labour market, Population, Space and Place, Special Issue: Population and Vulnerability: Making Sense of Vulnerability 11: 6, John Wiley & Sons, Ltd, 485-497.
Heikkilä E. (2007)
Vain väliaikaista vetoapua – Uudet jäsenmaat eivät pelasta EU:ta työvoimapulalta, Ulkopolitiikka 2/2007, 12-17.
Heikkilä E. (2010)
Globaalit muuttoliikkeet ja Suomi, In Kunnat kansainvälisen maahanmuuttopolitiikan toteuttajina, Ed. By E. Horttanainen and A. Wikman-Immonen, Kuntaliitto, 67-78.
Heikkilä E. and Pikkarainen M. (2008)
Väestön ja työvoiman kansainvälistyminen nyt ja tulevaisuudessa, Siirtolaisuusinstituutti, Siirtolaisuustutkimuksia A 30. 219,
http://www.migrationinstitute.fi/pdf/Siirtolaisuustutkimuksia_A30_ESR.pdf
Summary in English: Internationalization of Population and Labour Force from the Present to the Future, http://www.migrationinstitute.fi/pdf/A30_summary.pdf
Iglebaek O. (2009)
A new Baltic Sea Region Strategy, Journal of Nordregio, the Baltic Sea Region Strategy, No. 1 March, Volume 9, 3.
International Organization for Migration Mission in Lithuania (2011)
Migration profile: Lithuania, http://www.iom.lt/documents/Migration_profile_EN.pdf
Kahila P., Roto J., Perjo L. and Lange Scherbenske S. (2013)
Cross-border labour mobility in the Central Baltic region, Nordic Centre for Spatial Development, Nordregio Report 2013: 2.
Kyhä H. (2007)
Miksi lääkäri ei kelpaa lääkäriksi? Korkeakoulutetut maahanmuuttajat Suomen työmarkkinoilla, Lisensiaatin tutkimus, Kasvatustieteiden laitos, Turun yliopisto.
Latvijas statistika (2014)
On current trends of population migration in 2010,
http://www.csb.gov.lv/en/print/notikumi/current-trends-population-migration-2010-31947.html
Ministry of the Interior (2013)
Annual Report on Immigration 2012, Helsinki.
Neubauer J. and Schmitt P. (2009)
Strategy, No. 1 March, Volume 9, 6-8.
Nordregio, Nordic Centre for Spatial Development, Roto, Johanna (2011)
www.nordregio.se
OECD (2013a)
Coping with Emigration in Baltic and East European Countries, the Organisation for Economic Co-operation and Development,
http://dx.doi.org/ 10.1787/9789264204928-enOECD (2013b)
International migration outlook 2013, Organisation for Economic Co-operation and Development.
Pungas E., Toomet O., Tammaru T. and Anniste K. (2012)
Are Better Educated Migrants Returning?: Evidence from Multi-Dimensional Education Data, Norface Migration, Discussion Paper No. 2012-18, 32.
Roll G. (2009).
Eastern BSR-peripheries at a standstill, Journal of Nordregio, the Baltic Sea Region Strategy, No. 1 March, Volume 9, 26-27.
Schmitt P. and Dubois A. in close collaboration with Roto J., Sterling J. and Schürmann C. (2008)
Exploring the Baltic Sea Region – On territorial capital and spatial integration, Nordic Centre for Spatial Development, Nordregio Report 2008: 3.
Statistics Estonia (2014)
www.stat.ee
Statistics Finland (2014)
www.stat.fi
Statistics Lithuania (2014)
http://www.stat.gov.lt/en/
Teichgraber M. (2013)
European Union Labour force survey – annual results 2012, Eurostat, Statistics in focus 14/2013.
The Finnish Immigration Services (2014)
Returnees, http://www.migri.fi/remigration
Tuohinen P. (2014)
Suomeen muuttaa yhä enemmän korkeasti koulutettuja virolaisia, Helsingin Sanomat 1.2.2014.
Työministeriö (2007)
Työvoima 2025, Täystyöllisyys, korkea tuottavuus ja hyvät työpaikat hyvinvoinnin perustana työikäisen väestön vähentyessä, Työpoliittinen tutkimus 325,
Työministeriö, Helsinki, 464.
Vishnevsky A. (2013)
The New Role of Migration in Russia’s Demographic Development. Russia International Affairs Council, RIAC,
http://russiancouncil.ru/en/inner/?id_4=1759#top
World Population Review (2014)
Russia Population 2014,
http://worldpopulationreview.com/countries/russia-population/
Alarming urban disparities in the BSR, Journal of Nordregio, the Baltic Sea Region