АЛЕКСАНДР ЧЕЧЕВИШНИКОВ
ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР ИНСТИТУТА
БАЛТИЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
Cреди интеллигенции проживающих в России финно-угорских народов бытует легенда, согласно которой современные русские являются продуктом славянского и финно-угорского смешения. По образному выражению известного исследователя мерянского языка О.Б.Ткаченко, «у русского народа, по материнской линии связанного со славянской прародиной, отцом был финн».
Финно-угры это автохтонное население лесной полосы Восточной Европы, Урала и Западной Сибири. Их общую численность оценивают в 25 млн человек. Венгров – около 14 млн, финнов – 5 млн, эстонцев – около 1 млн, мордвы – 900 тыс., удмуртов – 660 тыс., марийцев – 620 тыс., коми- зырян – около 300 тыс., родственных им коми-пермяков – более 120 тыс., коми-ижемцев – свыше 20 тыс., карелов – более 120 тыс. К угорским народам относятся также ханты (30 тыс.) и манси (10 тыс.).
Присоединение соответствующих территорий к исторической России происходило в Средневековье и не оставило в коллективной памяти народов негативного отпечатка. Для российских финно-угров не характерны исторические обиды на русских по поводу завоевания или насильственного подчинения в прошлом.
ТАКОЕ РАЗНОЕ
КУЛЬТУРТРЕГЕРСТВО
Но отсутствие скелетов в историческом шкафу, как ни странно, имеет оборотную сторону. Относительно немногочисленные финно-угорские этносы, не ощущая ментальных препятствий в отношениях с русскими, легко ассимилируются. Этот объективный процесс болезненно переживается частью национальной интеллигенции и, при желании, может быть представлен как сознательно стимулируемый государственными институтами. Именно так в свое время поступили авторы доклада «Положение финно-угорских и самодийских народов», подготовленного в 2006 году членом эстонской делегации в ПАСЕ К.Сакс. На его основе была принята рекомендация ПАСЕ № 1775 «О положении финно-угорских и самодийских народов». В ней констатировалось, что «положение финно-угорских народов в Российской Федерации… еще более ухудшилось, и необходимо срочно принять энергичные меры для предотвращения дальнейшего упадка финно-угорских народов, деградации их языка и культуры».
Такой же подход характерен и для президента Эстонии Т.Ильвеса. В июне 2008 года на пятом конгрессе финно-угорских народов в Ханты-Мансийске он сообщил, что действия Евросоюза и государств – членов ЕС направлены на защиту прав финно-угорских народов России. Ильвес попытался рассуждать о критериях благополучного этно-культурного развития. По его словам, знание языка не должно стать ограничивающим фактором в вопросах развития национальности и культуры. «Основной смысл – это сохранение языка народов, но достаточно ли этого для нас? Не истощится ли этот источник?» – задался вопросом президент Эстонии. «Наши поэты мечтали об эстонском государстве, и мы сделали выбор в пользу свободы и демократии. Многим финно-угорским народам еще предстоит сделать такой выбор. Это видно на примере Эстонии – как только вы почувствуете вкус свободы, вы поймете, что это вопрос выживания, без которого нельзя обойтись».
В последние годы аналогичную озабоченность проявляет Национальный институт демократии (США), известный своими программами индоктринации. Например, в Сыктывкаре (Республика Коми) NDI провел серию семинаров «Лоббирование как средство защиты и продвижения общественных интересов». В их организации поучаствовала и Общественная палата Коми. Как рассказала в марте 2010 года «Независимому финно-угорскому порталу» председатель упомянутой палаты Г.Князева, «американская некоммерческая организация вышла на нее, заинтересовавшись акциями, проводимыми “Союзом коренных женщин РК”». Специалисты NDI обучали своему искусству не только «коренных женщин», но и депутатов Сыктывкарского горсовета, а также руководителей общественных организаций, представителей местных партийных организаций. Деятельность NDI на данном направлении зашла еще не слишком далеко.
Впрочем, имеются иные примеры культуртрегерства. Так, Финляндская Республика с 1994 года реализует в России программу поддержки родственных народов, являясь притягательным партнером для общественных организаций и отдельных граждан. Финляндское благополучие и своеобразная бытовая образцовость формируют определенную тягу к изучению финского языка среди населения Северо-Запада России, установлению разнообразных контактов с этой страной. Интересно, что в Петербурге и области финский язык изучается чаще российскими гражданами не финно-угорского происхождения. Налицо даже некоторая ментальная зависимость от Финляндии. В регионах, граничащих с нею, ассимиляция финно-угорских народов идет гораздо медленнее.
При этом активность финляндских структур на данном направлении реализуется весьма осторожно. Речь идет, прежде всего, о Посольстве Финляндии в России, а также Финно-угорском институте Хельсинкского университета. Иные исследователи, журналисты или чиновники иногда высказываются в негативном плане о положении финно-угорских народов в России. Но это не влияет на официальные оценки.
Я – РУССКАЯ!
Дети носителей языка не изучают или мало изучают его не столько потому, что недостаточна соответствующая образовательная инфраструктура, сколько потому, что большинство родителей не видит в том практического смысла. Удмуртский этнограф Людмила Христолюбова свидетельствует: «Несколько лет назад мы проводили выборочные социологические исследования в деревнях Глазовского района. Выяснилась любопытная картина. Девочка-старшеклассница на вопрос о национальной принадлежности ответила, что она русская, хотя оба родителя – удмурты. И такие факты не единичны».
Реалии подобного рода зачастую вызывают не вполне адекватные реакции местных властей. Судя по публикациям в российских региональных СМИ, имеет место практика административного насаждения преподавания родного языка в общеобразовательных школах. Так, выступая на коллегии республиканского Министерства образования в мае 2010 года, первый заместитель председателя Госсовета Республики Коми В.П.Марков дал установку на то, что «коми язык должен изучаться независимо от увеличения количества жителей республики других национальностей», а «учителям нужно больше работать с людьми и убеждать их, что язык необходимо сохранять и изучать».
ИНТЕРНЕТ-ИДЕНТИЧНОСТЬ
Впрочем, сфера языка наименее восприимчива к административному понуждению. Зримое свидетельство тому – социально-политические реалии современных Эстонии, Латвии и Литвы.
Альтернативой подобного рода «вовлечению» для молодого поколения являются разнообразные внешкольные форматы – образовательные курсы, летние школы, конкурсы, издание на электронных носителях фонохрестоматий национальных литератур, а также детских компьютерных игр. Значительная часть средств, выделяемых сегодня в России на издание литературы на финно-угорских языках, может быть переориентирована на издание аналогичной продукции на электронных носителях. Такая перспектива вполне реальна, потому что социальное пространство субъектов РФ, в которых финно-угорские этносы являются «титульными», насыщено негосударственными и парагосударственными институтами, чья деятельность нацелена на сохранение финно-угорской идентичности. Это обеспечит подлинную массовость произведениям культуры соответствующих народов.
Развитие и поддержание в Интернете интересных для молодежи сайтов – национальных по форме и центростремительных по содержанию – является более эффективным лекарством от этнического обособления и радикализма, чем традиционные культурные мероприятия. Посетив соответствующий фестиваль, молодой человек с удивлением обнаруживает, что он мари, удмурт и т.д., что «у него» есть особенная культура. Это подвигнет его к поискам своих корней в Интернете. И здесь очень важно, чтобы он смог найти интернет-сообщество, которое отвечало бы на его вопросы, но не настраивало против сограждан иной национальности и государственной власти, якобы подвергающей его народ ассимиляции.
Возможно, такие интернет-сообщества целесообразно инициировать вокруг немногочисленных негосударственных печатных СМИ, выходящих небольшими тиражами и с редкой периодичностью. Такая «диверсификация» позволит решать, в том числе, и проблему создания оригинальных текстов на национальных языках.
СОСЛОВИЕ «КОРЕННЫХ МАЛОЧИСЛЕННЫХ»
Сохранение этнокультурной идентичности финно-угорских народов имеет конкретное финансовое измерение. С точки зрения межбюджетных отношений все без исключения республики с «титульным» финно-угорским населением являются дотационными. В таких условиях вопрос о преимущественном развитии тех или иных участков многонациональной российской культуры имеет политически деликатный характер. Значительной частью россиян такого рода преференции воспринимаются как реализуемые за счет этнического большинства. Впрочем, предметом всё усиливающегося общественного недовольства являются не бюджеты упомянутых республик.
Важный аспект вопроса о расходуемых ресурсах – осторожное отношение Российской Федерация к Декларации ООН о правах коренных народов (2007). Декларация была разработана таким неоднозначным ооновским институтом, как Совет по правам человека. Она содержит, например, следующий пассаж: «Коренные народы стали жертвами исторических несправедливостей в результате, среди прочего, их колонизации и лишения их своих земель, территорий и ресурсов, что препятствует осуществлению ими, в частности, своего права на развитие в соответствии с их потребностями и интересами». При голосовании проекта декларации на ГА ООН российский представитель воздержался. В то же время в своей внутренней политике Россия реализует на практике упомянутую декларацию, наделяя отдельные этнические группы статусом коренных малочисленных народов и существенными правовыми и финансовыми привилегиями. Целый ряд финно-угорских этносов уже получил этот статус, активисты из числа других этносов и даже субэтносов борются за него.
Фактическая реализация Декларации ООН о правах коренных народов формирует абсурдные ситуации и способствует разжиганию межэтнической розни. Так, после вступления в силу в 2007 году новых правил рыболовства т.н. традиционное рыболовство оказалось разрешено коренным народностям Севера, но запрещено поморам, чья этническая основа – славянская. «Коренные» ненцы получают федеральные субвенции, а веками живущие рядом с ними «некоренные» поморы их лишены. Подобная практика очевидно выходит за рамки, установленные федеральным законом «О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации»(1999).
Среди поморов одно время распространялась идея отказаться от своего самоназвания и записаться на ближайшей переписи населения чудью. Теперь в ходу целый набор вариантов этногенеза «коренного малочисленного народа», в том числе и финно-угорский. Статус коренного народа не только позволит иметь федеральные преференции, но и гарантирует финансовые поступления от компаний, ведущих нефтедобычу в Архангельской области и Ненецком округе.
Так что финно-угорский вопрос в России это, без сомнения, и русский вопрос. Как именно шел этногенез и какой результат давало смешение народов – всё это предмет академических исследований. Их выводы вряд ли поколеблют очевидное: финно-угры России разделили с русскими их историческую судьбу и потому неотделимы от русских, хотя и отличны от них.
ЯНТАРНЫЙ МОСТ. МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЖУРНАЛ. 2012. № 1 (5)