БУДНИ И ПРАЗДНИКИ ВИЦЕ-СПИКЕРА ЭСТОНСКОГО ПАРЛАМЕНТА ЛАЙНЫ РАНДЪЯРВ
Люди, с детства приученные к музыке, не могут быть жестокими и злыми: музыка более, чем другие искусства, смягчает нравы. Эту известную миру истину когда-то изрекла популярный польский писатель Фаина Оржеховская. Такую жизненную позицию готова разделить и вице-спикер эстонского парламента Лайне Рандъярв.
Свою карьеру Лайне Рандъярв начала учителем музыки и 13 лет была предана избранной профессии. Когда ее пригласили на должность директора нового Концертного дома в Тарту, Лайне долго сомневалась, прежде чем приняла предложение. Казалось, это не женское дело: директором обязательно должен быть мужчина. Правда, позднее довод, что новому дому нужна именно хозяйка, показался убедительным. А еще через пять лет она поняла: все, что могла, уже сделала, пора идти дальше, осваивать новые пространства. Новым пространством стала мэрия Тарту: около двух лет работала вице-мэром по культуре и образованию и почти три года на посту мэра. На парламентских выборах 2007 года по количеству набранных голосов была третьей в общем списке и второй в победившей Партии реформ. Конечно, ей предложили войти в правительство. Но Лайне Рандъярв, в то время Лайне Янес, сказала, что любит Тарту, где ей доверили быть мэром города, и в этой роли прекрасно себя чувствует. «Мне не нравится быть просто политиком, мне не нравится быть просто министром. Мне нравится быть по существу. И если какой-то портфель меня интересует, то только министра культуры, потому что я в этом деле разбираюсь».
Четыре года на посту министра культуры пролетели быстро. В марте 2011 года вновь прошли выборы, и Лайне Рандъярв была избрана вице-спикером Рийгикогу – парламента Эстонии.
МЕЖДУ ТАЛЛИНОМ И ТАРТУ
Судя по тому, как успешно складывается ваша карьера, не исключено, что вы можете стать первой женщиной-президентом Эстонии. Впрочем, Эстония – парламентская республика. Наверное, лучше премьер-министром?
Когда четыре года назад я стала министром культуры, даже не предполагала, что буду работать в этой должности до следующих выборов, поскольку в новейшей истории страны ни один министр культуры больше двух лет этот пост не занимал. Но, несмотря на сложную экономическую ситуацию, или, возможно, благодаря ей, никто не хотел рушить коалицию, и у меня была возможность отработать все четыре года. Столько же времени мне предстоит работать в должности вице-спикера. А порядок таков, что и спикер, и оба вице-спикера ежегодно должны переизбираться, поэтому я и на сей раз не строю долгосрочные планы.
Четыре года назад вам пришлось поменять не только место работы, но и место жительства. Подобные перемены в жизни, как правило, сопряжены не только с приобретениями, но и с потерями.
В принципе, я приехала в Таллин во второй раз, поскольку высшее образование получала в столице. У нас ведь как считается? Все нормальные люди учатся в Тартуском университете, а потом разъезжаются по стране. У меня получилось наоборот: всю жизнь я жила в Тарту, а учиться поехала в Таллинскую консерваторию, которая сейчас называется Эстонская музыкальная и театральная академия. И хотя мне говорили, что в Тарту ни за что не вернусь, поехала работать именно туда. И когда стала министром культуры, журналисты спрашивали меня не о том, как я намерена справляться со своими новыми обязанностями, а, например, умею ли одеваться, будто в столицу приехала из какого-то поселка. Это было ужасно глупо.
Что я потеряла с переездом в Таллин? Может
быть, потеряла каждодневный контакт с семьей: в Тарту живут мои родители и обе мои дочки, а недавно родился внук. Мы жили вместе и общались очень тесно. С другой стороны, если бы я и дальше была рядом, дочки не так быстро стали бы самостоятельными. Так что, в общем, мы все довольны.
На самом деле я бываю в Тарту каждую неделю: нужно и родителям помочь, и с дочками повидаться, посмотреть, как растет внук. А кроме того, я душой переживаю за всё, что там происходит, нужно быть в курсе городских дел, ведь в парламент я избиралась в Тарту.
Для меня очень привычно передвигаться между этими городами, просто в студенческие годы ездила на автобусе, а теперь на машине. И каждую пятницу сажусь за руль и приезжаю на выходные домой.
У вас нет водителя?
Водитель есть. Но как вы себе это представляете? Он везет меня в Тарту, а где будет жить эти два дня, что будет делать? Это дорого обойдется государству, если платить водителю суточные, снимать ему номер в отеле. По-моему, это было бы ненормально.
Тарту довольно сложный город, я бы сказала, несколько высокомерный. Таллин гораздо демократичнее. Однако Тарту долгие годы был магнитом для людей науки. В свое время здесь нашли свою гавань молодые ученые из Ленинграда, впоследствии составившие цвет эстонской науки. Здесь зародилась знаменитая тартуско-московская семиотическая школа, одним из основоположников которой был профессор Юрий Михайлович Лотман. В переполненном зале Тартуского университета читал свои стихи Иосиф Бродский, отвергнутый официальным Ленинградом.
Тарту во все времена был культурным, интеллигентным городом. На 100 тысяч населения здесь приходится 20 тысяч студентов и около пяти тысяч профессоров и преподавателей. Здесь большая университетская клиника, а это значит – врачи. С университетом связана четверть населения города. Без университета не было бы того Тарту, каким мы его знаем.
Но тартуское лето всегда считалось мертвым, поскольку студенты разъезжаются на каникулы. Говорили, что летом даже кошки уходят из города. Мне было обидно это слышать, и мы придумали «Культурное лето в Тарту». Количество летних мероприятий сразу резко увеличилось: было четыре – стало 44, а со временем и 400. Вот тут-то журналисты взмолились: хватит, мы никуда не успеваем, все происходит одновременно! Так вы же писали, что летом некуда пойти, на вас не угодишь! Действительно, в Тарту сейчас очень насыщенная культурная жизнь. Приезжаю на выходные: это, наконец, построили, то открыли.
А ЛАВРЫ ДОСТАЮТСЯ ПРЕЕМНИКУ
В городе много объектов, начатых вами, а завершенных, когда вы уже работали в Таллине?
Да, конечно. Например, такие прозаические объекты, как несколько перекрестков. Еще мост – меня даже позвали на его торжественное открытие. Вообще, мост для меня – очень важный символ. Не только в прямом смысле, через дорогу или через реку, а мост как нечто объединяющее – людей, культуры, исторические события. Поэтому я была очень горда, когда этот мост был построен и сдан в эксплуатацию.
В начале мая был открыт научный центр «АННАА», идея которого зародилась, когда я еще работала в Концертном доме «Ванемуйне». Проектировать его стали, когда я была вице-мэром по культуре и образованию. А уже работая в Таллине, очень помогала по части его финансирования из европейских фондов.
Еще аэропорт! Мне так хотелось, чтобы тартуский аэропорт был открыт для международных полетов, и я призвала коллег, работавших в городах и уездах вокруг Тарту – Йыгева, Пылва, Выру, Вильянди, Валга, – поддержать меня. Ведь все мы были заинтересованы в том, чтобы из Южной Эстонии летали самолеты за границу – в Стокгольм, Ригу, Хельсинки. Мы подробно изучали возможности, добывали европейские деньги, и нам удалось воплотить эту идею: аэропорт в Тарту открыт для международных полетов. И я счастлива тем, что мои начинания в Тарту продолжаются.
А не обидно, что все трудности доставались вам, а лавровый венок – преемнику?
Это судьба политика. Когда я стала мэром Тарту, мне пришлось открывать очень многие из тех объектов, который начинал мой предшественник Андрус Ансип. И я считаю очень важным напоминать людям, кто стоял у истоков. Например, Яановская церковь в Тарту – это была стопроцентно его работа, но он успел уйти в премьер-министры до того, как ее открыли. А четыре года назад перед университетской библиотекой открыли памятник Лотману, но конкурс был объявлен при мне. И поскольку это был неординарный человек, памятник ему не мог быть обыкновенным камнем. Победил в конкурсе очень интересный проект скульптора Мати Кармина. Летним вечером, когда струи фонтанов играют всеми цветами, этот памятник смотрится особенно красиво. Моя работа! Могу сказать: сделала!
ПЕВЧЕСКИЙ ПРАЗДНИК — НАША ТРАДИЦИЯ И НАШ ФЕНОМЕН
Трудно было расставаться с Тарту?
Очень. Но я знала, что меня ждет интересная работа: сфера культуры – моя стихия. Конечно, поначалу думала, что все знаю. А стала работать – поняла: увы, далеко не все. Моя профессия – музыка. Но у министра культуры – 14 секторов, включая авторские права, радио, телевидение, музеи. Одно дело – читать книги или посещать выставки, что я, кстати, очень люблю. Но чтобы понять проблемы художников, архитекторов, музейных работников, теоретических знаний мало. Многое пришлось постигать в процессе работы.
Зато на мое время работы в министерстве пришлись три Певческих праздника, в том числе Молодежный праздник песни и танца, который должен был состояться в 2012 году, но его провели этим летом, поскольку Таллин – культурная столица Европы 2011. И хотя я уже несколько месяцев не министр, готовились мы к нему два года.
Обычно у нас на Певческом поле выступают только хоры, а танцоры и музыканты – на других городских площадках. Но этим летом впервые на одной сцене выступали хоры, танцевальные коллективы и оркестры – это было необыкновенное зрелище, за которым стоял невероятный труд и профессионализм многих людей. Я это знаю не понаслышке, поскольку уже четвертый год работаю в команде, которая на Певческом поле занимается логистикой.
НЕЛЬЗЯ ЗАСТРЕВАТЬ НА ОДНОМ МЕСТЕ
Хотели бы продолжить работу в должности министра культуры?
Нет! Думаю, никто не должен слишком долго сидеть на одном месте. Ведь однажды может показаться, что все это мое и чтобы не смели посягать!
В кабинете министров случаются, скажем так, жаркие споры?
Конечно. Правительству нужно решать важные проблемы, а разным людям на разные вещи свойственно смотреть по-разному. И не все, быть может, располагают одинаковой информацией. Поэтому нужно анализировать, нужно дискутировать, чтобы, в конце концов, придти к консенсусу. В принципе, это нормальная, каждодневная работа. Это и есть политика. Ничего страшного в этом не вижу и не представляю, что может быть иначе, все-таки мы все люди.
Но периодически сферу деятельности надо менять. Четыре года – это очень много, на мою долю пришлось трудное время, много было разных недоразумений, скандалов, но было много приятного, хорошего. А благодаря сложной экономической ситуации была возможность провести несколько преобразований, которые на самом деле были необходимы, потому что жить слишком широко тоже вредно.
По вашему мнению, в каком состоянии сегодня находится русская культура в Эстонии?
Я бы сказала, что в разных регионах Эстонии русская культура находится в разном состоянии. Тарту – город интеллектуальный, и русская культура там тоже интеллектуальная. Здесь, конечно, сказалось влияние личности Юрия Михайловича Лотмана, его школы, окружения, учеников. В Ида-Вирумаа и Нарве больше развит фольклор, народное искусство. А поскольку граница очень близко, там культура тесно связана с культурой России, чему способствуют постоянные гастроли, обмены коллективами, другие творческие контакты. Словом, в этом регионе русская культура больше, чем в других, соответствует оригиналу. И совершенно отдельная – причудская русская культура, культура староверов. Вообще, Причудье некоторые называют «государством в государстве», хотя лично я так не считаю.
А вот русскую культуру в Таллине монолитной никак не назовешь. Это явление, которое даже трудно сформулировать. Пожалуй, самое точное слово – разнообразие, здесь много различных проявлений и наслоений. Так всегда бывает в большом городе. И хотя для мира Таллин – маленький город, для Эстонии он большой. А самое грустное то, что молодежь, и русская, и эстонская, все дальше отходит от своей корневой культуры. Во всяком случае, старшее поколение постоянно говорит о том, что молодые в душе все больше становятся космополитами.
МЫ НЕ НАУЧИМ — ЖИЗНЬ НАУЧИТ
Но разве в наш адрес старшее поколение не ворчало? Мол, ничего не умеют, ничего не хотят, стариков не уважают, их опытом пренебрегают…
Это верно, старшие всегда говорили и говорят, что поколение, которое идет им на смену, никуда не годится. А мы сами? Боже мой, думаю я порой, наши дети – это те, кто будет руководить этим государством, как-то не верится, что в свое время им удастся сделать что-нибудь толковое. Но ведь и о моем поколении, которое родилось в 50–60-е годы, говорили то же самое.
Год назад при министерстве культуры была создана Молодежная ассамблея национальных меньшинств, которая, как показал начальный этап, оказалась очень своевременной и востребованной. Это объединение молодых, образованных людей, способных сообща заниматься культурными проектами не только на внутригосударственном, но и на международном уровне.
Кто делегирует молодых людей в эту ассамблею?
Когда я заняла пост министра культуры, очень скоро почувствовала необходимость наладить более тесные контакты министерства с русскоязычными деятелями культуры, с лидерами национально-культурных обществ. Так возник Совет национальных меньшинств при министре культуры, в который входят люди, имеющие огромный авторитет в нашем обществе. А у большинства членов Совета есть молодые помощники, ведающие организационной стороной работы национально-культурных обществ, владеющие, как правило, несколькими языками. Они и вошли в Молодежную ассамблею, поскольку, по мнению членов Совета, представляют собой серьезный потенциал для развития многонациональной культуры Эстонии.
ГОСУДАРСТВО — ДЛЯ ВСЕХ НАРОДОВ ЭСТОНИИ
Какова роль государства в развитии многонациональной культуры Эстонии?
В нашей стране живут представители 124 национальностей, которые объединены в 200 национально-культурных обществ. Они получают от государства базовое финансирование, а кроме того, пишут проекты и получают деньги на свои программы. И еще отдельные пособия им выделяет министерство образования.
Каждый год, 24 сентября, мы традиционно отмечаем День народов Эстонии. В этом году праздник, посвященный многонациональному культурному богатству нашей страны, состоится уже в шестой раз. И если поначалу торжественные мероприятия проходили в Таллине и Кохтла-Ярве, то в прошлом году к ним присоединился Тарту. Все мероприятия этого праздника – концерты, выставки, конференции, фестивали, спортивные турниры – уже давно не умещаются в один день. Наверное, скоро весь сентябрь станет Месяцем народов Эстонии.
Словом, эстонское государство очень серьезно поддерживает свои национально-культурные общества, чтобы люди не забывали родной язык и родную культуру. И это объяснимо: тот, кто не знает свои корни, на самом деле никого не любит.
Меж тем, СМИ восточных соседей часто рисуют несколько иную, скажем так, более грустную картину….
Судите сами, в эстонском государстве должность мэра города Тарту, а затем – министра культуры, теперь вице-спикера парламента занимает человек родом из двуязычной семьи: я родилась в Москве, моя мать – москвичка, отец – чистейший эстонец из Рапла, это центральная Эстония, и я знаю 10 поколений своих эстонских предков. И если я работаю на этих постах, трудно утверждать, что здесь на государственном уровне плохо относятся к неэстонцам. У каждого народа есть люди, которые отличаются ксенофобией, ненавидят представителей других народов. Но это не только государственная проблема – это и проблема личности. И несправедливо утверждать, что у нас ущербная политика по отношению к людям других национальностей. Стоит хотя бы вспомнить, какие пособия у нас идут на поддержку национальных культур, на воскресные школы, на изучение языка, на иные мероприятия! Конечно, всегда можно больше, всегда можно лучше…
ПОЛИТИЧЕСКАЯ РИТОРИКА — МАТЕРИЯ ТОНКАЯ
С другой стороны, соседям хотелось бы понять, почему некоторые официальные структуры в Эстонии утверждают (даже в печати!), что неправительственные организации (фонды, общественные организации), особенно на Востоке, — враги эстонского государства. Выходит, и народная дипломатия, и лекции в Таллине академика Пиотровского – тоже представляют угрозу для национального суверенитета?
Прежде всего, хотелось бы увидеть в этом вопросе больше ясности и меньше иносказательности: какие именно официальные структуры Эстонии что-то утверждают, и о каких неправительственных организациях идет речь? Ни в коем случае нельзя на основании какого-то одного случая делать подобные обобщения и выводы. Сотрудничество между Эстонией и Россией настолько многогранно, что не может быть однородно позитивным на все 100 процентов.
У меня тоже есть история. Недавно мы торжественно открыли возрожденную церковь Св. Иоанна в Санкт-Петербурге, которая стала не только домом для наших прихожан, но и эстонским культурным центром, в котором проходят выставки и концерты. И меня познакомили с известным российским режиссером Алексеем Учителем. Потом у нас было свободное время, я пошла в магазин, купила его фильм «Край», вернулась обратно и взяла у автора автограф. Он был поражен: «Я не знаю другой такой страны, чей министр культуры встретился бы с режиссером, сбегал за угол и купил его фильм!».
К счастью, положительных примеров плодотворной совместной работы с Россией у нас гораздо больше, чем конфликтных ситуаций. Особенно это касается области культуры. За то время, что я была министром, мы на очень высоком уровне заключили с Россией договоры о сотрудничестве в сфере культуры и подписали программы этого сотрудничества. И мы трижды встречались с министром культуры России Александром Авдеевым – в Таллине, в Москве, и еще был виртуальный мост: г-н Авдеев находился в Русском музее в Петербурге, а я в Центре русской культуры в Таллине. Это ведь тоже реальный показатель сотрудничества! Я ведь не свою личную политику провожу, я провожу государственную политику, поскольку я – эстонский государственный деятель.
Сейчас вы учитесь в докторантуре Тартуского университета, работаете над докторской диссертацией, у вас выходят книги. Не исключаете возможность стать преподавателем вуза?
Или музыкальной школы.
Или… детского сада.
А что? Когда у меня появятся правнуки и захочется пойти в детский сад учителем музыки – почему бы и нет, у меня ведь в дипломе написано – хоровой дирижер, учитель музыки. Возможно, когда-нибудь буду работать в академической сфере. Но пока я вице-спикер Рийгикогу, парламента Эстонии. И работаю здесь. А там будет видно.
Элла Аграновская,
специально для «Янтарного моста»